Мэтью Стоун: Почему все возможно в Москве

Колонка лондонского художника Мэтью Стоуна (Matthew Stone), утверждающего в своих работах, что «оптимизм — это новый вид протеста». 

Закончив 2004 году художественный факультет Camberwell Art School, Мэтью вместе с кучкой единомышленников создал арт-проект !WOWOW!, в рамках которого они выставляли свои картины и устраивали арт-вечеринки в небольших сквотах на Юге Лондона. Кроме того, Мэтью работает вместе с дизайнером Гаретом Пью, помогая ему сочинять музыкальное оформление для показов и видео. 

Недавно Мэтью Стоун стал заниматься новым арт-проектом, в котором убеждает всех в силе оптимизма и доказывает, что собственную художественную индивидуальность можно умело совмещать с силой колективных работ. 

В Москве я провел чуть меньше трех дней. Удивительно, но даже за столь короткое время кое-что успело произойти. Возможно, именно краткость моего визита усилила значимость опыта: большую часть времени в Москве я провёл без сна, в возбуждении пытаясь найти новые для лондонца ощущения.

Я – Оптимист. Не слепой, наивный или пассивный оптимист и именно поэтому, согласно собственному определению, Оптимист настоящий. У меня есть твердое и активное убеждение, что в любом человеке есть потенциал, который может рождать перемены вокруг и что мир вознаградит его усилия. Меня глубоко влечет к тем, кто следуют этим путем, но встречаю я таких не часто.

Оптимизм в двадцать первом веке – радикальная позиция и способность к динамичным и позитивным действиям одновременно. Ощущение бессилия и кажущееся всемогущество тех, кто находится у власти, пронизывает любое из обществ. Оптимизм представляет альтернативу этому отчаянию, а это делает его актуальной проблемой для современных художников.

Именно поэтому я открыл в Лондоне еженедельный артистический салон под названием «Перекликающиеся эхо». Во время наших встреч мы открыто обсуждаем будущее и свою ответственность за него как художников. Вместо того, чтобы просто критиковать или цитировать уже высказанные идеи, мы стараемся развивать идеи друг друга. В некотором смысле мы смотрим в лицо неизвестному, исследуя, анализируя и ожидая его наступления. В силу своей продуктивности этот процесс рождает отчетливое ощущение движения вперед. 

Поскольку непрерывный характер дискуссии освобождает нас от необходимости выносить постоянные определения, некоторые идеи начинают повторяться, превращаясь таким образом в коллективное отношение. Оптимизм играет в нем центральную роль.

Салон во многом лишен иерархичности, представляя собой скорее сообщество, чем класс. Максимально полное и искреннее самовыражение всех его участников поощряется, все они считаются авторитетами по высказанному мнению. Вполне закономерное следствие этого – частая неспособность прийти к выводам. Принятие неудачи и готовность продолжать попытки – ключевое условие успешности салона и его способности генерировать новые идеи. Принятие неудачи – важнейшее условие Оптимизма и его способности преодолевать препятствия.

Я заметил это чувство Оптимизма в некоторых россиянах, с которыми встретился в Москве. По приезду я наивно ожидал увидеть Россию, определяемую исключительно ее внезапно обретенным и неравномерно распределенным богатством. Несмотря на то, что это отчасти нашло подтверждение, впечатление не было долгим. В конце концов, богатых, скучных и склонных к манипуляции людей можно очень часто встретить в любой стране. Новое и сильное поколение, казалось, существует вопреки пресловутому фальшивому великолепию и неокапиталистическим пародиям, о которых я был наслышан. Напротив, самой востребованной ценностью оказалась способность к творчеству, усиленная убеждением, что истинно русская культура и будущее страны зависят от упорного труда и предприимчивости. Это обрадовало меня. Сознание того, что вещи по-настоящему важные для меня, не сосредоточены в Лондоне раскрепощало.

Люди боятся последствий Оптимизма; его часто путают с наивностью, невежеством, навязыванием истин или идеологии. Все мы отмечены верой в человеческие способности, но слишком часто слышим призывы не искать альтруистических намерений в себе. 

Я считаю, необходимо признать, что Оптимизм повсеместен и что он и есть универсальная характеристика творческого импульса. Сам акт творчества подразумевает веру в возможность быть понятым публикой. Надежда – единственный способ выжить. Истинный Оптимизм, тем не менее, не просто идеалистическая надежда, что все будет хорошо, он – жизненная сила, захватывающая и формирующая будущее. Интереснее всего для меня люди, сознательно занимающие позицию Оптимизма.